СИРОТА
Моей маме посвящается
Вера СТЕНКОВАЯ
х.Плотников
Шел 1933год.Сентябрьское солнце уходило на запад, вечерело. По черным свежевспаханным бороздам на поле бродили грачи, озабоченно выклевывая червей.
В лощине расположился небольшой хутор, дома которого тонули в садах так, что виднелись одни лишь крыши.
Почти на окраине стоит дом Ивана Мельникова. Слева от него цепью расположились сараи, из-за которых виднеются вершины высоких груш.
Иван рассуждает сам с собой:
- До Успенья — целая неделя, а погода стоит, будто на Ивана Постного… Зима должна быть ранней.
Год уходящий выдался тяжелым, в закромах после жатвы негусто, а семья у Ивана большая: три дочери, сын и жена Полина.
Шагал он медленно, чувствуя грузную усталость в ногах. В то время младшенькой Настеньке исполнилось семь лет. Она по-своему любила отца, хотя детским чутьем знала, что тот большее предпочтение отдает сыну. Девки иногда плакали, что им не в чем выйти на улицу. Тогда отец пренебрежительно бросал: "Ну а проку-то от вас? Вот Александр подрастает, справим лошадь. А как же, без лошади да коровы в селе не обойтись".
И не ведала тогда Настенька, что скоро останется одна-одинешенька на белом свете.
Случилось это зимой, когда кончились нехитрые запасы еды. Первым заболел Саша. Он умер на рассвете. В избе было тесно, пахло сырой глиной. На перекосившемся столе стояла солонка, а рядом — последний кусок хлеба.
К весне умерла старшая сестра Татьяна, отец и мать также не выдержали этого голодного года. Мать умерла последней.
Настенька долго стояла в забытьи, пока не была встревожена тишиной. Убедившись, что осталась одна у свежевырытой могилы, над которой нависла развесистая антоновка, она медленно побрела в хутор.
Чтобы не умереть с голоду, собирала вишневые косточки, от которых часто болел живот, или попрошайничала. Зайдя в избу, девочка, прислонясь к косяку, напряженно молчала.
- Ты что пришла-то, Настенька? — спрашивали хозяева.
"Неужели не видят, что я хочу есть", — думала про себя девочка.
Сестра Ксения уехала куда-то, продав родительский дом, оставив Настеньке в наследство корову Люську.
Их — девочку и корову — взяла к себе тетка Евдокия. Она была доброй женщиной и жалела сироту всем сердцем.
С приходом весны жизнь у них потихоньку налаживалась. Люська давала молоко, на огороде зазеленели грядки с огурцами и помидорами. Тетка Евдокия, высовываясь в окно, шумела:
- Настенка, иди вечерять, каша давно простыла.
Звенели порожние ведра, из-за плетня показывалась русая головка. Завистливые соседи иногда поговаривали:
- Смотри-ка, Евдокия пригрела сироту из-за коровы.
Тетка плакала, гладила девочку по голове, приговаривала:
- Не слушай никого, Настенька. Вот справим ботинки, осенью в школу пойдешь.
Несмотря на большие трудности, девочка окончила 5 классов.
Жизнь шла своим чередом. Тетка Евдокия работала в колхозе дояркой. Уходя на работу, наказывала:
- Насыпь курам просо, полей огород да повыщипывай траву из грядок.
В хуторе, потонувшем в садах и левадах, растянутом вдоль озера, по утрам стояла тишина, и только изредка ее нарушали голоса перекликавшихся петухов.
К осени Настенька выросла из своих юбок, которые перешивала ей тетка из старья. Девочка явно взрослела. Все чаще сходились у переносицы тонкие брови, а глаза горели холодной решимостью. По утрам она наскоро завтракала теплой тыквенной кашей, которую ей оставляла в печке тетка Евдокия, и убегала в школу.
Многие, знавшие Настенку, говорили:
- Гляди-ка, сирота-то впрямь расцвела.
Но ботинок, которые выделил ей сельсовет, хватило ненадолго. С первыми морозами Настенка захворала и, проболев целый месяц, решила оставить школу.
Спустя год Настенька работала уже в колхозе, а вечером училась на курсах трактористов. Трудностей было много, но люди верили в новое.
Иногда Макар Макарович, председатель колхоза, говорил:
- Ну что, девчата, привезу я вам воз арбузов, а вы отработайте ночь, надо обмолотить зерно.
И девчата вручную крутили сортировки, от которых на руках появлялись кровавые мозоли.
С приходом зимы жизнь Настенкина переменилась, и она поступила на курсы медсестер, а через несколько месяцев была распределена на работу в лагерь военно-пленных.
В лагере имелось свое подсобное хозяйство. Здесь-то и познакомилась Настенька с Володей, который работал завхозом.
- Загорелось вот тут, — показывал он на сердце, — так загорелось, что подошвами сапог нашел стежку к тебе.
Через некоторое время в его хозяйстве обнаружили недостачу. Недобрые предчувствия обдали Настенку холодом, а сердце сдавила неясная тоска.
Но спустя некоторое время немцев стали отправлять в Германию. Володю она больше не видела.
Настенка демобилизовалась в 1946г. и стала работать медсестрой в общежитии, где жила молодежь, приехавшая на стройку. Впервые в послевоенные годы люди радовались жизни. Днем они работали, а вечером строили что-то похожее на клуб, где устраивали танцы.
…Вечером Настенка, лежа в кровати больше часа с открытыми глазами, вспоминала Володю и первую встречу с ним. В комнате стояла тишина, только слышалось тиканье будильника. За эту ночь она так и не сомкнула глаз, все казалось ей призрачным и несбыточным. А существовавшая в то время карточная система доводила до изнеможения.
Шла вторая неделя марта. Под солнцем земля немного подсыхала. Речки и озера наполнялись мутной водой. Пряный запах источала набухшая влагой земля.
Послышался стук в дверь. Настенка, очнувшись от раздумий, побежала открывать. Пришла подруга Нюрка.
- Нет, Настенка, больше моих сил, — говорила она.- Все внутренности о нем изболелись, а ему хоть бы что!
- Ну что ты, — успокаивала ее Настенка, — ты ему еще больше полюбишься. Чем эта вертихвостка Катька лучше?
Глубоко вздохнув, Нюрка ощутила в себе томительную жадную тоску. На минутку обе замолчали.
- А я вот уезжаю, — сказала Настя.
Нюрка вскинула на нее недоумевающий взгляд.
- Куда?
- На Север.
В этот же вечер Настенка собрала свои нехитрые пожитки.
С полустанка из звездной темноты донесся свисток паровоза. Он настойчиво звал. Настенка взяла чемодан и быстрым, уверенным шагом пошла к поезду.
Добавить комментарий
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.